Мы чуть не остались без песни «Если б я был султан» и без шутки про украденного члена партии.
Фамилия персонажа Владимира Этуша изначально была «Охохов», но ее пришлось изменить из-за сходства с именем председателя совета министров Кабардино-Балкарской ССР Асланби Ахохова. Если присмотреться, то табличка в фильме тоже «исправленная»: фамилия наклеена поверх самой таблички. Гайдай изменил фамилию Охохова на Саахова.
«Кавказкую пленницу» называла антисоветчиной. Композитор Александр Зацепин вспоминает выразительную панораму Саахова-Этуша: камера поднималась снизу вверх: сапоги, военные брюки, китель, рука, засунутая за китель. Недвусмысленный намек на товарища Сталина в Госкино не оценили и этот кадр в итоге вырезали. В 1967 году партия брала курс на реабилитацию образа вождя, и Леонид Гайдай со своим Сааховым был совершенно некстати.
Зрители чуть не лишились эпизода в суде, его Гайдаю на приемной комиссии Госкино советовали вырезать. Но режиссеру удалось отстоять фрагмент, разве что немного его отменить. Изначально реплика Вицина звучала как «Да здравствует советский суд, самый гуманный суд в мире!» Советский заменили на «наш».
Также комиссии не понравилась песня про султана, который имел трех жен, потому что это аморально. В итоге песню тоже оставили, но значительно сократили.
Как известно, сюжет строится вокруг кражи невесты, ну и многие шутки тоже. Одна из самых смешных «Между прочим, в соседнем районе жених украл члена партии!» цензорам не понравилась. Шутка эта была изначально написана для дяди Нина, но в итоге ее «передали» персонажу Никулина и таким образом смягчили удар.
Ну и, наконец, та самая заставка, где герои пишут ХУ, а потом превращают его в «художественный фильм», которая якобы не прошла цензуру — это фейк. Она появилась гораздо позже и такого замысла у Гайдая не было. Но народная любовь, ничего не поделаешь, она создает легенды.