Стилист, автор блога Vanda Style и наш модный эксперт Ванда Вонг взяла интервью у практикующего психолога, колумниста SNCmedia Андрея Юдина. Во второй части интервью Ванда обсудила с Андреем, куда подевались достойные мужчины, как на нашу манеру одеваться повлияли годы репрессий и войны, а также почему для нас важно «не выделяться».
- Часто слышу, как женщины сокрушаются, что так много «достойных женщин» вокруг, а «настоящие мужчины» куда-то подевались. Куда они подевались, кстати?
- На этот счет есть чудесная шутка: «Почему у нас так плохо относятся к однополым бракам, ведь полстраны воспитано в однополых семьях – мамой и бабушкой?!»
- Часто в обсуждениях моды всплывает тема женственности. Многим кажется, что современный стиль – неженственный. Когда я говорю, что можно быть женственной в грубом свитере или огромной парке, мне не верят. Что это за женственность, которую женщины в себе не могут найти и пытаются обрести с помощью платья?
- А как будет видеть человек, заблокировавший свои чувства? Как будто через фильтр?
- В нас же с детства вбивают: «Думай головой! Зачем тебе голова? Чтобы шапку носить?» Вот мы и думаем.
- Смотрим на фотографии с показов и думаем: «Да разве можно такое носить, у нас так не принято», — вместо того, чтобы попробовать почувствовать, нравится тебе это лично или нет.
- Девочки тоже, в общем-то, не особенно плачут. Они должны сидеть тихо.
- А она восстанавливается как-то, эта связь, помимо психотерапии?
- Часто женщины панически боятся чего-то нового в одежде. «Кюлоты? Нет! Это не для меня! Надеть джинсы под платье? Какой ужас!» Почему, как думаешь? Это ведь всего лишь одежда.
- Это отличная мысль: позволяйте себе больше экспериментов, у вас в голове заложен такой мощный блок на странность, что вы при всем желании не будете выглядеть городской сумасшедшей.
- Слушай, а как же вот эти женщины в сапогах, леопарде, с декольте и фиолетовыми тенями? Откуда у них такой «конформизм»?
- Я никогда не задумывалась, что мимикрировать можно не только под общую серость, но и под общую вычурность. Спасибо тебе большое за разговор, надеюсь, обязательно встретимся еще раз!
Часто слышу, как женщины сокрушаются, что так много «достойных женщин» вокруг, а «настоящие мужчины» куда-то подевались. Куда они подевались, кстати?
Андрей: Это вопрос смены поколений и экономических условий. Если брать людей, которым сейчас 25 лет и больше, то их бабушки и дедушки застали военные и послевоенные годы, в их семье ощущается влияние стереотипов, свойственных людям, которые росли в условиях дефицита еды и одежды. Модель, в которой очень важно нравиться мужчинам, изо всех сил искать мужа, была вполне оправдана, потому что одной было жить тяжело. Замужество было не вопросом романтики, а вопросом получения жилплощади, поддержания достойного уровня жизни и репутации, а для кого-то и выживания. Если бы незамужние женщины объединялись в группы без участия мужчин, это было бы не менее выгодно, но такая модель не была принята в обществе за рамками студенческого возраста.
На этот счет есть чудесная шутка: «Почему у нас так плохо относятся к однополым бракам, ведь полстраны воспитано в однополых семьях – мамой и бабушкой?!»
Да-да-да (смеется). Тогда поиски мужа были социально разумным шагом. Важность нахождения мужчины, стремление ему понравиться — это наследство тех времен. Похоже на то, когда люди, пережившие блокаду, боятся выкидывать хлеб. Это поколенческие страхи, которые транслируются, вкладываются, вбиваются в голову детям в процессе воспитания. Человек, несмотря на то что он вырос в другую эпоху, может испытывать страхи, которые вообще никак с его жизнью не связаны. Бабушка транслирует внучке, что без мужика плохо, хозяйство развалится, женщина будет несчастной. Внучка начинает делать то, что было бы разумно для бабушки в другую эпоху. Это грустная картина, когда предпосылки исчезли, а страхи и стереотипы продолжают тиражироваться.
Часто в обсуждениях моды всплывает тема женственности. Многим кажется, что современный стиль – неженственный. Когда я говорю, что можно быть женственной в грубом свитере или огромной парке, мне не верят. Что это за женственность, которую женщины в себе не могут найти и пытаются обрести с помощью платья?
Способность к эстетическому восприятию в значительной степени зависит от внутреннего состояния человека. Чем лучше человек понимает, чувствует себя, тем больше у него «разблокируется» восприятие разнообразной красоты и тем лучше он способен на собственные эстетические суждения. И наоборот: чем меньше человек привык себя, тем грубее его восприятие, тем более он склонен к ориентации на внешние шаблонные идеи, «народные» стандарты того, как можно и как нельзя. Глядя на ту же женщину в парке, зрелый и здоровый человек будет видеть совсем не то же самое, что видит человек травмированный, с заблокированной чувственной сферой.
А как будет видеть человек, заблокировавший свои чувства? Как будто через фильтр?
Не через фильтр, а через стальную дверь. Он смотрит на красоту, но не в силах ее воспринимать. Он не «прикасается к прекрасному» чувствами, а пытается его интеллектуально разложить на составляющие и сравнить с шаблонами. А эстетические задачи невозможно решить только логически.
В нас же с детства вбивают: «Думай головой! Зачем тебе голова? Чтобы шапку носить?» Вот мы и думаем.
Смотрим на фотографии с показов и думаем: «Да разве можно такое носить, у нас так не принято», — вместо того, чтобы попробовать почувствовать, нравится тебе это лично или нет.
А эмоциональные реакции, наоборот, с детства подавляются: «Ты как со взрослыми разговариваешь? В могилу меня свести хочешь? Чего "расквасился"? Мальчики не плачут!»
Девочки тоже, в общем-то, не особенно плачут. Они должны сидеть тихо.
Девочки должны сидеть тихо, мальчики должны быть сильными. Все, что не вписалось в представления — отрезать, задавить. Потом уходит много времени и усилий на то, чтобы восстановить связь со своей эмоциональной сферой.
А она восстанавливается как-то, эта связь, помимо психотерапии?
Очевидный пример — через занятия искусством: через изучение или создание картин, музыкальных произведений... Не просто «я видел Мону Лизу», а через попытки уловить настроение, «вчувствоваться» в произведение искусства, заметить то, что вложил в него художник...
Часто женщины панически боятся чего-то нового в одежде. «Кюлоты? Нет! Это не для меня! Надеть джинсы под платье? Какой ужас!» Почему, как думаешь? Это ведь всего лишь одежда.
Тоже вопрос поколений. В нашей стране был 37-й год, массовые репрессии. Всю страну это затронуло. В течение десятилетий люди жили в страхе и учились вести себя так, чтобы не привлекать к себе внимания. Не выделяться из толпы, не вызывать зависти ни в коем случае, и — упаси господь — не вызывать общественного порицания.
Любые проявления нонконформизма оставляли для кухни, для дома, для каких-то ближайших родственников. Несмотря на то что с тех пор прошло много лет, в нашей культуре это живет и сегодня. Надо быть «как люди». Это до сих пор определяет общественные вкусы. Темные, блеклые цвета, однообразные наряды – все это отголоски тех времен. Ты говоришь, женщины боятся что-то менять. Часто это эффект нарушенного восприятия: «смелые наряды», с их точки зрения, могут оказаться весьма скромными.
Это отличная мысль: позволяйте себе больше экспериментов, у вас в голове заложен такой мощный блок на странность, что вы при всем желании не будете выглядеть городской сумасшедшей.
Ну да.
Слушай, а как же вот эти женщины в сапогах, леопарде, с декольте и фиолетовыми тенями? Откуда у них такой «конформизм»?
Так ведь они выглядят как типичные представители своего поколения в подобной социальной ситуации. Для них это вполне «безопасный» и даже одобряемый внешний вид. Они уверены, что так будут выглядеть все люди их круга.
Я никогда не задумывалась, что мимикрировать можно не только под общую серость, но и под общую вычурность. Спасибо тебе большое за разговор, надеюсь, обязательно встретимся еще раз!
Конечно, тебе спасибо.
Больше материалов о моде и стиле ты можешь найти в блоге Ванды Вонг Vanda Style.
Первую часть интервью читай здесь!